Пьяная тупайя

Если наступление на алкоголизм будет продолжаться теми же темпами, то в скором времени от этой вредной привычки придется отказаться. Теперь к наркологам, психиатрам, генетикам и прочим знатокам человеческого тела и души подключились биологи, пытающиеся раскрыть «эволюционную составляющую» этого феномена.

Наблюдения, сделанные группой Франка Виенса в джунглях Малайзии, не только открыли несколько «товарищей по несчастью» среди мелких млекопитающих, но и нашли новую биохимическую стратегию борьбы с этим недугом.

Ученые из Люксембурга, Германии, Швейцарии и Малайзии начали свою работу с поиска «лесного бара».

Им оказалась бертамовая пальма (Eugeissona tristis), которая во время цветения выделяет очень сладкий нектар. Как показал детальный анализ, он оказался богат не только углеводами, но и алкоголем, содержание которого может доходить до 3,8%. Средний процент, конечно, меньше – всего лишь 0,6%; хотя для крыс, мышей и тупайи этого вполне достаточно. Уже после того, как Виенс закончил основные полевые работы, он узнал от местных жителей, что до начала самостоятельного производства «огненной воды» аборигены составляли конкуренцию грызунам и не гнушались сбором нектара.

Процесс сбраживания нектара обеспечивается несколькими видами дрожжей, многие из которых были впервые описаны в опубликованной в Proceedings of the National Academy of Sciences работе.

В результате образуется жидкость, по запаху не сильно отличающаяся от традиционного европейского пива.

Для цветков это не альтруизм: растения превращают себя в «пивоварни» ради опыления мелкими млекопитающими, в избытке посещающими цветущие пальмы. Особенно «барная стойка» становится популярной ночью, когда количество посетителей увеличивается почти в два раза. Аналогии с людьми ученые проводить не стали: в дикой природе ночь для мелких животных – единственное время, когда они могут достаточно безопасно ползать вверх и вниз по пальме, вылизывая нектар.

«Посетители»: серая древесная крыса, малазийская древесная крыса, толстый лори и перьехвостая тупайя Ptilocercus lowii; двое последних – главные завсегдатаи, проводящие на дереве соответственно 86 и 138 минут каждую ночь.

По примерным расчетам ученых, исходивших из человеческой нормы, каждая третья тупайя должна была буквально сваливаться в пьяном состоянии, еле отползая от дерева.

Однако камеры наблюдения, установленные вокруг дерева, подобных актов телесной и духовной слабости ни разу не зарегистрировали. Как позже выяснили ученые, это связано с особым путем превращения алкоголя в организме маленьких большеглазых млекопитающих.

Большая часть спирта метаболизируется через этилглюкоронид – конечный продукт каскада химических реакций по превращению спирта. «У человека лишь малая часть этанола утилизируется этим путем», – подчеркнул Виенс. Глюкоронид откладывается в волосах, и средняя его концентрация в шерсти отловленных тупай в несколько раз превосходила таковую в волосах двуногих алкоголиков.

Исследование особенно актуально с учетом того, что появившиеся около 55 миллионов лет назад тупайи вместе с летающими лемурами – одни из ближайших родственников приматов, живущих сейчас на нашей планете.

К сожалению, толерантность к высоким дозам алкоголя нам от них не передалась.

А эволюционно сформировавшаяся страсть к алкоголю так и осталась для учёных загадкой. Основные гипотезы те же: воздействие на психику, вызывающее приятные или блокирующее неприятные ощущения, и возможность оценки зрелости фруктов – ведь для большинства из них справедливо правило «чем больше алкоголя, тем больше пищевая ценность».

Зато теперь человек перестал быть рекордсменом по устойчивости к спирту, отдав заслуженную пальму первенства маленькой перьехвостой тупайе, ставшей в глазах биологов настоящим алкоголиком.