Лепра раздвоилась и состарилась

Со времен Ветхого Завета многое изменилось, но одним из немногих «связующих» звеньев, напоминающих нам о тех временах, осталась лепра. В отличие от чумы или чахотки, проказа не вдохновляла поэтов, но меньше бояться за 2 тысячи лет её не стали. Серьезно поправить ситуацию смогли только антибиотики и правила личной гигиены: статистику начала века представить трудно, а вот за последние десять лет вместо 12–18 миллионов больных по всему миру осталось только 1,5–2 миллиона.

Сколько ещё человечество будет страдать от микобактерий лепры, не сможет сказать ни один эпидемиолог, а вот выяснить, когда это всё началось, палеонтологам и историкам вполне под силу.

Гвендолин Роббинс из Государственного университета Аппалачей в США и её коллеги

обнаружили на севере Индии останки человека, страдавшего от лепры примерно 3 800, а возможно, и 4 400 лет назад, что на сотни лет старше всех известных письменных свидетельств.

Место находки в некотором смысле удивило самих специалистов: по расчетам, лепра стала опасной для человека в позднем плейстоцене и постепенно распространилась из Африки. Самое раннее упоминание о чём-то похожем на проказу содержится в египетском папирусе XVI века до н. э., похожие описания есть и в индийских текстах первого тысячелетия до н. э., в Ветхом и в Новом Завете, в греческих текстах IV и китайских III веков до н. э. Новое тысячелетие отметилось работами Плиния старшего, а к концу первого тысячелетия о болезни знали и в Европе.

В Индии, судя по последней находке Роббинс, о болезни узнали гораздо раньше. На обнаруженном ещё в 1997 году скелете мужчины ученые нашли следы лепры: частично пораженная болезнью носовая перегородка, некроз верхней челюсти и альвеол мест крепления зубов. Всего к концу жизни у него осталось 8 зубов – резцы, клыки и пара коренных.

От лепры пострадали и позвонки, и конечности жителя поселения времен энеолита. Пока ученые ограничились датировкой по слоям захоронения, установленная дата примерно в 1800-й год до н. э. – это среднее между 2350 и 1510 годами, характерными для вышележащего и нижележащего слоя.

Тем самым ученые дополнительно подтвердили гипотезу «двух штаммов», согласно которой два отличающихся штамма микобактерии лепры независимо возникли в Азии и в Восточной Африке более 40 тысяч лет назад.

А самый активный период миграции, в соответствии с этими данными, пришелся на третье тысячелетие до нашей эры, а не на поздний плейстоцен, как считалось ранее. Что же касается поселения Балатхал, в центре которого и было обнаружено захоронение, то оно, хотя и не являлось торговым центром, но существовало во времена, когда отношения между жителями южной и западной Азии с одной стороны и северной Африки с другой уже налаживались.

Авторы, представившие свои размышления к публикации в Nature, намерены искать свидетельства миграции лепры и дальше. Это вряд ли поможет помочь искоренению заболевания, но наверняка прольёт свет на историю проказы. В том, что это рано или поздно будет сделано, сомневаться не приходится, ведь клуб любителей истории инфекций, будь то чума, ВИЧ или туберкулёз, в последнее время только ширится.

Полярник признался в любви экскрементами

— 16.01.09 17:24 —

ТЕКСТ: Владимир Грамм

ФОТО: CACHEFLY.NET

Неизвестный польский ученый-полярник, написавший начальную букву имени своей возлюбленной экскрементами пингвинов на отдаленном антарктическом острове, помог раскрыть загадку антарктической травы, выросшей в форме буквы M. Как оказалось, экскременты пингвинов служат важным удобрением для антарктической флоры.

Два участка с антарктической травой, разросшейся в форме буквы M, были найдены исследователями на острове Кинг-Джордж несколько лет назад и долго не давали покоя ученым. Вместе с этим на том же ареале был обнаружен аналогичный участок произрастания антарктической мшанки – также в форме буквы M. До этого случая исследователи антарктической флоры не находили областей, где эти растения росли рядом.

«Много лет назад находившийся на этом острове польский ученый написал «M», что, как нам рассказали сотрудники польской станции на Антарктиде, означает Magda, пользуясь при создании надписи экскрементами пингвинов», – цитирует РИА «Новости» Луизу Баскунан из Университета чилийского города Консепсьон.

Неожиданное открытие помогло ученым понять, что экскременты пингвинов служат удобрением для арктической флоры и одновременно служат для переноса семян растений, и включить это недостающее звено в описание структуры функционирования экосистемы Антарктики.

При этом, как отметила Баскунан, «для многих из ученых, которые изучают антарктическую мшанку, удивительно, что можно найти столь хрупкое растение в этих суровых краях, где так мало растений выдерживают неблагоприятные условия».